Площадь Труда

Ректору Санкт-Петербургской государственной консерватории имени Н.А.Римского-Корсакова, известному виолончелисту, дирижеру, заслуженному артисту России Алексею Васильеву исполняется 50 лет. В преддверии юбилея маэстро дал интервью «Площади Труда», в котором рассказал об особенностях руководства старейшим музыкальным вузом страны в период пандемии и, как порою кажется, уже бесконечной реставрации исторического здания вуза, а также о своем творчестве, педагогическом труде и планах на будущее.

Полвека — это серьезно, но, в то же время, и не так-то много. Главные достижения, которыми гордится Алексей Васильев, как музыкант, как педагог, как ректор консерватории?
Начнем с ректора. Я работаю уже шестой год и полагаю, мне удалось установить комфортный климат в коллективе. Ведь консерватория — это непростое сообщество творческих и амбициозных людей. Сегодня прекратились все бывшие ранее эмоциональные всплески, есть органичное сосуществование и труд на благо Отечества.

Второе достижение — это рост заработной платы у профессорско-преподавательского состава. Сегодня она на достойном уровне. К сожалению, пока не удалось решить вопрос заработной платы совместителей, а они у нас известные, выдающиеся люди. Но, все же, в целом, заработная плата растет и это должно радовать наш профсоюз: ведь главное для любого работника — это достойная зарплата.

Как человек и музыкант я счастлив, что оба моих сына-виолончелиста продолжают нашу семейную традицию. Я рад их выбору, ведь жизнь классического музыканта крайне сложна, а сегодня есть много путей, где меньше затрат и больше выгоды.

Как преподаватель, скажу, что сейчас, когда пришла пора получить аттестат профессора, я вдруг обнаружил, что среди моих учеников достаточно лауреатов российских и международных конкурсов. Я должен ими гордиться, но больше смотрю вперед: мне предстоит еще очень многих многому научить для достижения новых высот.

Как музыкант, я реализовал свою детскую мечту — я дирижирую. Особое счастье дирижировать молодежными коллективами: сначала оркестром Училища имени Н.А.Римского-Корсакова, а сейчас оркестром Консерватории. Работа с молодежью приносит восторг и удовольствие от того, как творят молодые! Такого не увидишь ни в одном «взрослом коллективе»: юношеский задор и энтузиазм.

Творчество и административная работа. Как соотносятся друг с другом? Ведут ли войну между собой, или органично дополняют друг друга?
Война непривычное для меня слово, но раз вы его употребили — это повод задуматься! Между творчеством и администрированием в моей жизни — уравновешенный нейтралитет (улыбается). Сказать, что одно не мешает другому я не могу. Но и сказать, что не бывает в моей жизни моментов, когда творчество хочет взять верх над администрированием или же наоборот, тоже нельзя. Наиболее сбалансированное состояние, когда занимаешься поровну и тем, и тем.

Именно поэтому я не устал управлять, хотя, учитывая мой опыт управления училищем, я в статусе руководителя уже с 2006 года. Это порядочный срок, но мне не надоело (смеется). То же самое и в обратную сторону. Музыка красиво звучит из зала, но когда я служил в Заслуженном коллективе Академическом симфоническом оркестре Санкт-Петербургской филармонии, часто бывая на гастролях, то стал задумываться, сколь тяжела доля регулярно выступающего на концертах музыканта. Когда каждый день ты играешь, а тур длится несколько месяцев, то возникает опасность, что твоя профессия станет рутиной. Где-то после третьего концерта возникает такая опасность. Но ты не имеешь права на рутину! Значит нужно искать новые точки развития, чтобы наша волшебная деятельность не стала просто ремеслом.

Если играешь концерт Дворжака для виолончели с оркестром каждый день, то рискуешь потерять смысл жизни. Но со мною этого не случиться, ведь я — ректор и меня надолго никто не отпустит (смеется). Меня иногда приглашают поиграть в другие города и я соглашаюсь. Эти концерты доставляют мне наслаждение и радость общения с виолончелью и любимой музыкой.

Ваше ректорство пришлось на сложный период. Бесконечный ремонт вуза, к которому добавились и сложные условия пандемии. Как умудряетесь работать и жить в таком формате? Чем стало для вас это время?

Мы уже привыкли работать в новом корпусе, хотя в нем нет ни одного полноценного концертного зала, а помещение для репетиций оркестра очень тесное. Мы даже сократили его состав. Приходится выходить на другие площадки города. Это сложно, но образовательный процесс идет должным образом, а наш Федеральный государственный образовательный стандарт мы полностью выполняем.

Конечно же, скучаем по историческому знанию, в котором давно никто не был. Сейчас ходом реконструкции заинтересовался наш президент Владимир Владимирович Путин, а мы знаем — когда это происходит, то все налаживается. Поэтому надеемся, что все наладится и здесь. Последние поручения, данные Федеральным правительством, гласят, что к 2024 году здание должно быть отреставрировано и мы начнем жить и дышать полной грудью.

Что касается пандемии, то трудно найти отрасль, которой она не нанесла ущерб. Этот ущерб нанесен и музыкальному образованию. Подчеркну, что вся наша система основана на индивидуальном общении преподавателя со студентом. У нас крайне мало занятий в группе. Большая часть их проходит один на один, глаза в глаза. Весной по интернету было весьма непривычно проводить такие занятия, но большинство профессоров нашли выход: ввели новые форматы, что все равно не может заменить живого взаимодействия между наставником и учеником.

Влияние личности преподавателя несколько нивелируется при общении через экран, но если выбирать, что лучше: онлайн или ничего, то я смело выбираю онлайн. Такова моя политика и она приносит пользу. Когда потом все вернется на круги своя, часть нового мы оставим. Локдаун показал, что, например, дисциплина и успеваемость по философии выросла! То есть, лекции по философии могут быть всегда дистанционными, если есть покрытие интернетом.

Пандемия заметно повлияла на трудовые отношения во всех сферах, в том числе, и в культуре. Удалось ли сохранить коллектив, как строите свои отношения с профсоюзной организацией?
Нам повезло, что мы государственное учреждение. Мы не только сохранили прежнее финансирование, но и получили дополнительные средства от Министерства культуры РФ. На конец 2020 года нам грех жаловаться. Как руководитель, я нахожусь в гармонии с трудовым коллективом. С профсоюзом общаться в это время мне довелось немного, но уверен — это значит, что коллектив доволен.

Материальное обеспечение учебного процесса учредитель выполнил в полном объеме. Но и мы постарались выделить как можно больше средств на зарплаты работникам. Консерватория не испытывала того давления, которое испытали «свободные художники», так называемый фриланс. Будучи госучреждением, мы сохранили все гарантии государства. Как-то давно, я услышал такое мнение, что профсоюз существует для борьбы с работодателем.

Но я с этим не согласен. Профсоюз необходим для взаимодействия и помощи работодателю, чтобы, например, вовремя указать на его недоработки. У нас в Консерватории борьбы с работодателем нет, это значит все нормативы соблюдены. Да, не все требования профсоюза мы можем выполнить сегодня — пока не позволяет финансовое положение. Сначала средства на повышение заработной платы, а потом на все остальное — это моя позиция.

Но жизнь продолжается. И академический музыкант Васильев всегда готов сменить фрак на джинсы и взять в руки бас-гитару. Какое место занимает группа «Меломаны» в вашей нынешней жизни? Как сочетается это направление с классикой? Тем более, что скоро нас ждёт очередное выступление этой группы…
Не всегда, а только в свободное время! (смеется). Репетируем и выступаем в выходные и поздними вечерами. Но, действительно, всегда готов. Творческое объединение «Меломаны» появилась, когда я еще учился в музыкальной школе-десятилетке. «Меломаны» – это в первую очередь – друзья, встреча одноклассников, а во вторую очередь – способ выпустить пар, который может накопиться у любого руководителя учреждения.

«Меломаны с годами трансформируются и изменяются. С нами Станислав Чигадаев —  виртуозный джазовый пианист. Мы знакомы еще с училища, я был директором, а он — учеником. Среди нас Дмитрий Сташкевич — известный барабанщик. Этот наш «клуб» существует давно. Семь лет назад к нему присоединились профессиональные гитаристы: Владимир Гладких и Влад Аверьянов. Мы вместе получаем удовольствие. Никакой коммерческой выгоды. Просто раз в год выступаем. Такая вот ночная жизнь ректора (улыбается). Скоро будем презентовать нашу новую пластинку.

Сначала хотели назвать ее «Пандемическая музыка», но в последний момент решили, что это не то событие, которое надо увековечить на обложке альбома. Там две песни, которые созвучны с темой пандемии, но название сделали попроще, а песни остались. Мой младший сын уже увлекся «Меломанами», сам научился играть на электрогитаре. Стал председателем нашего фан-клуба, а значит и новое поколение удалось заразить рок-н-роллом. Он с нами играет.

Наш ближайший концерт пройдет на новой сцене Александринского театра в помещении медиатеки в субботу 30 января в 19 часов. Билеты есть в продаже и стоят недорого. Это убыточное мероприятие, но все, кто заглянут к нам, будут довольны.

Ваши ученики? Кто сегодня выбирает виолончель? Что движет ими? Довольны ли племенем младым, незнакомым? В чем отличие их от Вашего поколения, и есть ли оно?
Чаще это люди из музыкальных династий, но есть и те, которые приезжают из других регионов, потому что им нравится академическая музыка. Я начал преподавать давно, еще на пятом курсе консерватории. Но никогда не стремился хватать звезд с неба. Считаю, что должен дать людям основы ремесла. У нас в Петербурге это слово не любят, если музыканта назвали ремесленником, значит творческого лица нет. А в Москве к «ремеслу» относятся с уважением. Это техническое владение инструментом. В результате мои ученики служат и в Мариинском театре, и в Заслуженном коллективе Академическом симфоническом оркестре Санкт-Петербургской филармонии, а также в оркестре Мюзик-Холла. Так что, работа проведена не зря.

А чем для Вас стал сам Ваш инструмент?
Виолончель — это спутница моей жизни с 6 лет. Это что-то, или кто-то? Не могу сказать. В какие-то напряженные дни, например, в командировке, когда рядом нет инструмента, испытываешь неловкость. Если не играл один день, то он прошел зря. Хотя, рассуждая рационально, я, в первую очередь, ректор, и в этом качестве я должен работать интенсивно. Но совесть мучает и завтра я буду заниматься вдвое больше.

И в заключение традиционно о творческих планах.
Мы плохо понимаем сегодня, что будет дальше. Сорвались наши творческие планы. Мы должны были представить на сцене Мюзик-Холла «Пиковую даму» в постановке известного оперного режиссера Алексея Степанюка. Премьера была назначена на май и приурочена к юбилею Петра Ильича Чайковского.

Но, увы… Проект будет реализован исключительно студенческим силами, а это ведь опера высочайшего класса трудности! Мы слышали много скептических возгласов, но сделали по-своему. Солисты, хор, оркестр — это студенты, и даже детский хор школы-десятилетки Консерватории! Не хочется выносить такой проект в зал с наполнением 25% или даже 50% Это большой труд, его следует показать полному залу. Как только это будет возможно, мы назначим дату. Что же касается спутницы моей жизни — виолончели — то запланирован концерт в Петрозаводске, но время покажет, состоится он или нет. Вот, концерты в Ульяновске с моим участием — отменились! Сейчас запланированы концерты под эгидой Санкт-Петербургского Дома музыки, где я выступаю в качестве дирижера: один в Кисловодске, другой в Академической капелле Петербурга.

Но сейчас очень актуальна поговорка: «Хочешь рассмешить Бога — расскажи Ему о своих планах». Сейчас каждый выход на сцену на вес золота. Это большое счастье. Пандемия научила нас ценить то, что мы раньше воспринимали, как данность, и что на самом деле, – величайший дар.

Фото предоставлены пресс-службой Санкт-Петербургской консерватории им. Н.А.Римского-Корсакова.