Площадь Труда

Николай Чалов уже давно не строит корабли, хотя на его счету много спущенных на воду атомных ледоколов и крейсеров. Сегодня он защищает права тружеников отрасли. Тем не менее, председатель Территориальной организации Российского профсоюза работников судостроения (РПРС) Санкт-Петербурга и Ленинградской области по праву удостоен высокого звания «Почетный судостроитель». За особые заслуги оно присваивается приказом Министра промышленности и торговли Российской Федерации. Ведь, защищать права тех, кто в наши дни трудится на стапелях, создает новую морскую технику — это значит и разделять с ними их труд.

Свою трудовую карьеру будущий профлидер начал в далекие 70-е на «Балтийском заводе», сразу после возвращения из армии. Здесь, уже как маститый бригадир, он стал кавалером Ордена трудовой славы III степени. Покинув цеха родного завода «в связи с переходом на профсоюзную работу», бывший бригадир остался верен предприятию, давшему ему когда-то путевку в жизнь. Но, впрочем, слово самому Николаю Чалову…

В торжественной обстановке заслуженную награду Николаю Чалову вручил Председатель РПРС Евгений Аникин на недавнем заседании Президиума Совета РПРС в Керчи.

— Николай Сергеевич, совершим путешествие во времени. Вам 20 лет. Позади армия. Как попали на Балтийский завод?
— Практически случайно (смеется). Закончил до армии ПТУ Главленинградстроя — сварщик 2 разряда. Демобилизовавшись, искал куда пойти работать. Наткнулся на объявление, где было написано: «представляется общежитие квартирного типа». Пошел, и в итоге проработал там 18 лет.

Устроился сварщиком в 12-й цех. Между собой его называли «Заводской крематорий». Там была тяжелая работа: сборка и сварка секций судов и кораблей. Как раз начинали строиться корабли и суда атомных серий.

— То есть сходу попали на самый передний край трудовых свершений, как тогда говорили!
— Строились две серии: атомные ледоколы и крейсеры: ледоколы: «Арктика», «Сибирь», «Россия», «50 лет Победы», крейсеры: «Киров», «Фрунзе», «Калинин», «Петр Великий». Мы были горды своей работой, да и деньги платили хорошие.

— Орден трудовой славы был вручен бригадиру Чалову именно за корабли атомных серий?
— Официально: «За участие в строительстве ракетного атомного крейсера «Киров», но, по сути, за строительство всех кораблей этой серии. До других степеней ордена не дошло. — Промежуток между награждениями был 5 лет, а СССР вдруг закончился…

— А ваша бригада, вместе с которой были совершены все трудовые подвиги? Дружите ли, общаетесь ли до сих пор с кем-то из своих людей?
— Бригадиром я стал в 25 лет, имел уже 5 разряд. Достаточно быстро овладел квалификацией, всего за 4 года. В моей бригаде было трое человек младше меня, двое ровесников, а все остальные — старше.
Люди в бригаде были разные, как и в любом коллективе. С кем-то дружил, с кем-то общался как с коллегой, а кто-то просто был и все. У каждого были свои интересы, тем не менее, общались и за пределами завода. Например, чтобы «прогнать марганец», как мы это называли (смеется)….

— Шутки шутками, а ведь, действительно, работа сварщика чревата марганцевыми нейроинтоксикациями. Соблюдали технику безопасности?
— К сожалению, не всегда. Трудно было постоянно работать в респираторе, а то и в противогазе. А ведь сталь, из которой мы варили корпуса кораблей — ее состав, по понятным причинам, не разглашался — была, увы, богата марганцем, как и сами покрытия сварочных электродов. Отсюда и болезни, а также то, что некоторых друзей уже нет в живых.

— Как стали профсоюзным лидером?
— Меня молодого бригадира избрали председателем цехового комитета в 80-е годы. Тогда, по профсоюзной линии «двигали» перспективных, так сказать «обкатывали» кадры для руководящих должностей.

Итак, наш цех — это свыше 700 человек. В профсоюзе состояли 98,9% всех работников. При этом, состояли осознанно!

— Это в эпоху-то «приводного ремня партии»?
— Да, говорю вам — осознанно! Ведь были те, кто наотрез отказывался вступать в профсоюз. И их не принуждали.

Другое дело, что профсоюз тогда во многом занимался не свойственной для него деятельностью: организацией культмассовой, спортивной работы, предоставлением льготных путевок. Все это, к счастью или к сожалению, организуем и сегодня…

— И, кстати, неплохо организуете! Но, вернемся к Вашей профсоюзной стезе.
— Наступили 90-е. Профсоюзы перестали быть трамплином для карьеры. Время  требовало, в первую очередь, неравнодушных людей, болеющих за свое дело . Я же сам никогда не отличался молчаливостью и соглашательством. Всегда вставлял свое слово, имел свое мнение. Вот тут моя активность и потребовалась. Так меня избрали заместителем председателя профкома «Балтийского завода».

В ту пору большое участие профсоюзный комитет принял в акционировании предприятия. Были предложены две формы акционирования. Первая, когда руководители получали львиную долю акций, а простые работники, не имея права голоса, рассчитывали лишь на скудные дивиденды. Вторая форма — ее предложил профсоюз — предполагала справедливое распределение акций от гендиректора до уборщицы. Мы проводили разъяснения, встречаясь с рабочими прямо в цехах и, в результате, победили!

На заводе еще достраивался последний крейсер «Петр Великий», но государство уже с трудом финансировало его постройку. Мы постоянно «бодались» с администрацией, и она искала деньги. Мне лично пришлось два раза возглавлять забастовочный комитет. Были острые споры, но до забастовки не доходило — директор смог откуда-то доставать деньги.

Уверен: бастовать и не надо было. Надо было «показывать зубы». После этого зарплату платили по графику. Ну а потом пошли заказы: для частных компаний — гражданские суда, военные корабли — для Индии и других стран.

— Так настал год 2007-й, когда Вас единогласно избрали председателем территориальной организации РПРС в Петербурге и Ленобласти. И вновь пришлось заниматься родным заводом!
— Да, в 2011 году тогдашний собственник вел предприятие к банкротству. Но профсоюзный комитет на «Балтийском заводе» под руководством Вячеслава Фирюлина всегда был очень «зубастый».

Все мы вместе активно сопротивлялись таким намерениям работодателя: писали письма, давали консультации работникам. В конце концов, нашли выход. Председатель Ленинградской Федерации профсоюзов Владимир Дербин передал наше письмо со всеми обоснованиями сохранения «Балтийского завода» лично в руки Владимиру Путину. Он тогда был премьер-министром России.

Так был совершен обход «бюрократической лестницы», которая тормозила все наши требования. Теперь же все изменилось.

Письмо было передано в сентябре, а уже в октябре на «Балтийский завод» приехал вице-премьер Дмитрий Козак, а потом и сам Владимир Путин. В результате, завод национализировали и сейчас там заказов хватает! Тем более, что стапеля под ледоколы есть только там — на Балтийском заводе. Да, есть еще одно предприятие — «Звезда» , но оно еще не построено, и «Балтийский завод» по-прежнему единственный в своем роде.

— Сегодня в судостроении есть заказы, следовательно, есть и работа. Означает ли это, что все хорошо и в сфере социально-трудовых отношений?
— Да, если не считать некоторых нюансов, которые есть всегда. Я имею в виду, известные трения между директором и профсоюзом: директору важна, прежде всего, прибыль, а профсоюзу ее справедливое распределение.

У нас подписано региональное Отраслевое соглашение с властью и работодателями Петербурга, где есть положение о том, чточто минимальная заработная плата (МЗП) в отрасли в два раза должна превышать этот показатель по городу. Пусть сегодня это требование выполняется не всеми работодателями в полном объеме, зарплаты судостроителей — высокие. Есть и такие предприятия, где МЗП на уровне 30 тысяч рублей.

Коллективные договоры судостроительных предприятий предусматривают значительные социальные гарантии работникам. Кстати, коллективный договор «Балтийского завода» — один из лучших!

Не даром, почти каждый год, какое-либо из наших предприятий занимает первое или второе место в конкурсе ЛФП «Лучший коллективный договор».

— И последний вопрос. Чем для Вас стала эта награда?
— Приятно что твой труд высоко оценили , это редкая награда не какой-нибудь значок «Ударника коммунистического труда» (смеется). Не массовая. Я всю жизнь работал честно. На сварке и в профсоюзе старался работать как мог: хорошо и ответственно. Награда неожиданная, но, наверное, я ее заслужил.